Боже мой! Она ли это?
Неужели это та,
Пред которою поэта
Бурно двигалась мечта?
Та ли это, что, бывало,
Очи вскинув иль склоня,
Сына грома и огня
Возносила и свергала;
И рассыпчатых кудрей
Потрясая черной прядью,
Трепетала над тетрадью
Гармонических затей;
И глазами пробегая
По рифмованным листам,
Пламенела, прилагая
Пальчик к розовым устам?
Та ль теперь — добыча прозы —
Отмечает лишь расход,
На варенье щиплет розы
И солит янтарный плод?
Та ль теперь в углу тенистом,
С преклоненной головой,
Целый день сидит за вистом
Безнадежною вдовой!
В чепчик с блондовой оборкой
Да в капот облечена —
Над козырною шестеркой
Призадумалась она…
Взносит руку — угрожает,
Но, увы! Сия гроза
Уж не сердце поражает, —
Бьет червонного туза!
1860